В январе 1995 года мне совершенно для меня неожиданно предложили сходить в моря. Должен сразу пояснить, что военным я был совершенно сухопутным, и на заре карьеры с морем ее никак не связывал. Предложение поступило от Черноморского флота как раз в те самые времена, когда Украина с Россией его пытались поделить и никак не могли решить, как же это сделать - по честному или по справедливости. Принять решение бросить семью на четыре месяца на произвол постперестроечного периода не так-то просто, но на семейном совете добро было все-таки дадено. От сослуживцев, которые уже бывали в таких походах, я узнал , что рыбу там ловят и весьма активно. Из снастей посоветовали взять самый простой короткий спиннинг, лески побольше и потолще и крючков таких же. Заверили, что остальное можно получить уже на корабле, если с боцманом договориться. В наличии оказался достаточно жесткий двухколенный стеклопластиковый спиннинг, который в последствии оказался таки недостаточно прочным, два 100-метровых мотка лески 0,8 и крючки от 8-го до 12-го номеров. Крючков больших номеров я тогда не нашел, да и не считал нужным брать, а очень зря.
   Рюкзак сложен, водка закуплена (шесть бутылок), снасти не забыты. 28 февраля рейсом военно-морского транспортника АН-72 с одной из подмосковных авиабаз я и еще один мой коллега вылетели в неизвестность. Но через час с небольшим приземлились в Анапе, где нас прямо около стоянки самолета ожидал совершенно не военный КАМАЗ. Оказалось, это шефы нашего корабля привезли из Белгорода мед и другие вкусные продукты для моряков. Через час мы были уже в порту Новороссийска у трапа нашего красавца-корабля специального назначения, который оказался достаточно большим и совершенно не похожим на военный. Еще через пять минут мы уже сидели в каюте заместителя командира и знакомились с еще тремя такими же как мы командированными и экипажем корабля. Трое наших сухопутных коллег прибыли из Ставрополя еще утром, поэтому с экипажем они уже слегка успели "познакомиться" - взгляд у них стал грустный, сознание угасало. Дело в том, что процедура знакомства настоящих мужчин, а военных, да еще коллег из различных видов ВС, в особенности, протекает бурным потоком крепостью в 40 градусов в берегах из простой, непритязательной закуски. На следующее утро нам пришлось с нашими же ребятами знакомиться заново. Сама процедура знакомства с экипажем проста: вызов в каюту очередной группы офицеров, краткое представление-тост типа:
   Гидроакустики. Это их командир, Саша. Если он ходит по палубе, улыбаясь, поскольку он не рыбак, - установка включена, рыба не ловится. Ну, за то, чтоб он реже улыбался!" Или: "Боцман, Василий Петрович. У него есть все, что вам надо и не надо. Ну, за то, чтоб у него и дальше все было!" А еще: "Старпом (второй человек после командира на корабле), капитан третьего ранга, такой-то. Вы ему не интересны, пока не подрываете дисциплину и не разлагаете наш дружный коллектив. Ну, за то, чтоб вы друг другу не мешали!" И так дальше, причем представляемые, выпив свой 70-граммовый шкалик, извиняются и убегают по делам - корабль стоит на заправке и дел экипажу хватает, а мы остаемся. После, примерно, пятого представления в моем умирающем мозгу родилась идея, которая у настоящих моряков произвела фурор. А почему бы не наливать по пол шкалика, хотя бы нам, предложил я. Идея была принята на ура, оказалось, что раньше об этом просто никто не думал. Моряки, особенно военные, народ своеобразный, и водка у них потребляется не в том количестве, какое может принять организм, а столько, сколько ее есть. Как правило, в походе количество второго никогда не превышает возможности первого, но для нас-то это был обратный случай. Вечер, стало быть, удался, поскольку его финал у меня в памяти не отложился. А утром я обнаружил, что из моих стратегических запасов осталась только одна заблаговременно заныканная бутылка. У троих наших было еще хуже, то есть ничего. Пятый, Валера, оказался самым хитрым (потому что абсолютно рыжий) - у него водка была в полуторалитровых пластиковых бутылках и одна еще осталась. Но не надолго.
   Черное море встретило нас штормом. Трое суток мы ползли вдоль побережья к Босфору. Шторм все переживают по-разному, но легко - никто. На меня, как оказалось, лучше всего действовали 150 граммов и горизонтальное положение. Сутки на Босфор, Мраморное море и Дарданеллы и вот оно - Эгейское море. Синее-синее, как будто в него налили синьки, и какое-то домашнее - куда ни глянь, всюду или Греция, или Турция, или острова, коих там тысячи. Встретили другой наш корабль, который уходил с дежурства, мы его меняли. День - на смену, встреча с такой же, как и мы, "московской" сухопутной группой. Помимо обмена впечатлениями и данными по работе получили в подарок еще один спиннинг, катушку типа "Невской", кусок в 70 метров "нормальной" лески толщиной 1,5 мм и наставления бывалых морских волков "как надо правильно ловить рыбу".
   Начало марта, погода - солнце, 19 - 20 градусов днем, но ночью прохладно, не май-месяц. Корабль стал на якорь на банке под Афинами как раз перед 12-мильной береговой зоной. Глубина - 118 метров, можно приступать к рыбалке. Рыбаков в нашей группе оказалось 2,5 человека. Двое, включая меня, готовых ловить всегда и везде, и один - чуть менее ненормальный. Оказалось, что ловить рановато. Во-первых, по мнению бывалых рыбаков, было еще холодно, а рыба любит тепло. Во-вторых, рыба еще не "созрела", а созревает она недели через две стоянки корабля на одном месте - мелочь собирается на "прикормку" из продовольственных отходов, а хищники собираются там, где мелочь. И в третьих - наши снасти годились только на самодуры для ловли мелочи (то есть ставриды), которая см. "во-первых" и "во-вторых".
   Охота пуще неволи, но рыба действительно не клевала. По вечерам на баке (это нос корабля по-морскому) кроме нас с Серегой собиралось еще двойка - тройка бывалых и те, постояв пару часов для приличия, уходили, авторитетно заявляя, что рановато еще для рыбы, рановато… Принципиально различных типов рыболовной снасти на корабле было три:
   1. Самодур - спиннинг с круглой типа "Невской" катушкой, основная леска не менее 0,4, а оптимально 0,8, ставка с 5 - 7 белыми с длинным цевьем крючками № 6 - 8 на коротких (5 - 7 см) поводках, концевое грузило граммов до 50. Цевье крючков можно чем-нибудь (в зависимости от фантазии хозяина) обмотать. Хитрый боцман для этой цели имел и использовал красную шелковую нить от старого советского флага. Ставка опускается на определенную глубину и периодически поддергивается на один - два метра, если не клюет - опускается ниже и т.д., пока не клюнет или не надоест.
   2. Донка - тот же спиннинг с леской не менее 0,8 или просто леска любой толщины на катушке или мотовилах с концевым грузилом до 1 кг (в зависимости от толщины лески) и длинным поводком чуть выше. Поклевка ощущается как легкие удары или потяжки на спиннинг или в руку.
   3. Снасть для ловли рыбы-сабли - толстая леска (лучше всего - 2 мм), грузило до 1 кг, лучше всего - скользящее, ниже - поводок не менее 1,5 мм или металлический с большим крючком (оптимальный размер 22 - 26). Ловят от 30 м и глубже, изредка поддергивая насадку. Эту же снасть можно использовать и как донку, но поклевка тогда вообще не ощущается.
   Попробовав в работе самодуры и окончательно поняв, что приличная рыба на это ловиться не будет, мы с Серегой переделали их в донки, благо для этого надо было только отстегнуть ставку и пристегнуть грузило и поводок. Я так просто убрал с крючков всякую "одежду" и нацепил на них кусочки говядины. Груз опускал на дно и сдавал еще метров пять лески, периодически проверял. Груз для донной ловли на почти 120 метрах конечно был маловат, опускался он до дна минут пять, но при таком клеве, то есть при его отсутствии, это было нормально. Первую рыбу я поймал только через неделю. И была это маленькая песчаная акулка - в длину сантиметров 40, в диаметре сантиметров 5, вся шкура - в мельчайших иголках, таких, что если провести рукой от хвоста к голове, кожа снимается до крови. Акула эта в отличие от катранов несъедобная, и я ее выпотрошил, засолил как обычную воблу и высушил. От этого рот у нее открылся, приобрел ехидный оскал, а глаза стали узенькими щелочками. Она и сейчас стоит у меня на книжной полке среди рыболовных книг. Потом мне попался небольшой скат, которого я отпустил, и несколько штук какой-то мелочи, уже и не помню, потому как никакой реакции у лучшей половины экипажа корабля (я имею в виду рыбаков) она не вызвала. Все ждали, когда пойдет сабля.
   И она пошла.
   Все сходились на том, что пока нет ставриды, не будет и сабли. Оно и понятно - сабля активный хищник, причем совершенно свободно чувствует себя на разной глубине. В последствии нам удавалось ее ловить и на глубине в 120 метров и в верхних слоях на глубине от 15 до 30 метров. Но все-таки лучшая глубина для ловли сабли это под той, на которой стоит косяк ставриды. А ее и не было. Прошло уже около двух недель нашего стояния на одном месте, а вялые попытки корабельных рыбаков словить что-нибудь стоящее по-прежнему заканчивались ничем. Как только стемнело, в очередной раз насадив на все пять крючков самодура кусочки говядины, я забросил снасть, но не на самое дно, а метров на пять от него. Закрепил спиннинг между арматурой бортового ограждения (по-морскому - леера) и, поскольку все равно рассчитывать на активный клев смысла не было, ушел работать, благо было чем заниматься. Примерно раз в час выходил проверять, но рыбы не было, размочаленные кусочки мяса по-прежнему висели на крючках, приходилось их менять. У такой рыбалки есть одна особенность, не сказать, что хорошая, но бороться с ней невозможно, приходилось подстраиваться. А дело в том, что корабль длинный (96 метров) и стоит на одном носовом якоре, причем для устойчивого зацепления его за грунт якорная цепь выпускается на двойную величину глубины стояния (то есть на 240 метров). Поэтому даже при полном штиле корма корабля, откуда в основном и ловят рыбу, постоянно движется влево - вправо с амплитудой метров до 50 в зависимости от силы ветра. Опущенная с кормы леска почти все время находится в движении. Это неплохо, в особенности, для ловли хищника. Но зато дает полную гарантию запутывания снастей, заброшенных ближе пяти метров друг от друга. Самые смешные случаи бывали, когда перепутывалась леска у двух рыбаков, стоявших напротив друг друга на противоположных бортах - тут клевало у обоих. Первый, активно махая руками, вытаскивал леску, а второй с воплем "Ох, и дура!" пытался удержать свою снасть. Зрители занимали места в партере, а побеждал, конечно, тот, кто первый начинал вытаскивать. После активной, но непродолжительной борьбы грузило соперника поднималось на борт, и вот тут начинался второй акт представления: увлекательнейший диалог на морском диалекте русского матерного языка. Если весовые категории (то есть воинские звания, а субординация на корабле - дело святое) соперников были разными, то дело заканчивалось быстро и мирно. А вот если сходились два гордых мичмана, то тут держись крепче за леер, чтобы не свалиться за борт от смеха.
   Но я отвлекся. В три часа ночи, когда я в очередной раз выполз на корму проверить свою снасть, там был только один самый стойкий рыбак, запутываться было не с кем. У него по-прежнему не клевало, а вот кончик моего спиннинга мягко, но уверенно "клевал". Опыта у меня не было никакого, и я посоветовался с ним насчет такой ситуации, на что получил абсолютно справедливый ответ: "Все бывает. Вытащи и посмотри". Глубина больше 100 метров - это вам не уклейку ловить. Леску наматывать "Невской" катушкой было просто невозможно - на том конце кто-то сидел и очень сильный. Рывки были такие, что я боялся выпустить спиннинг из рук. Намотав метров десять и сбив палец в кровь, я отложил спиннинг в сторону, обмотав несколько раз леску вокруг ограждения, чтобы его не утянуло, и взялся за леску руками. Ну, оборву, так оборву, решил я. Основная леска все-таки 0,8, в худшем случае может оторваться только ставка из лески 0,3. Минут через десять, сдерживая мощные рывки и вытягивая по несколько метров, когда они ослабевали, я поднял рыбу на поверхность.
   В темноте было видно плохо, но различалось что-то длинное, узкое, извивающееся и блестящее. От поверхности моря до палубы - шесть метров. А вес рыбы на воздухе, как известно, здорово увеличивается. Как "это" поднять, если силы на исходе, а леска режет руки, а оно еще извивается и дергается? Помог сосед. Вдвоем на перепутанной леске мы перевалили "это" через леер. "Сабля", - авторитетно заявил помощник. - "Первая и очень приличная. Килограммов на пять потянет, метр семьдесят где-то. Как ты ее достал на эту фигню, просто непонятно. По всем правилам, она должна была все это откусить".
    При ближайшем рассмотрении и распутывании лески оказалось, что "монстр" съел сразу три крючка с наживкой из моих пяти, начиная с нижних. Причем два из них откусил, один еще держался за край пасти. Но спасло меня не это - спасло меня то, что рыбина, извиваясь и выкручиваясь в воде, зацепилась телом за два верхних крючка - один торчал в хвосте, второй - ближе к середине.
   Смотреть на мою добычу по очереди пришла вся вахта. Многие рядовые матросы, так же как и я, впервые были в море, но и бывалые мичмана-рыбаки пришли полюбопытствовать. У большинства из них я авторитета не завоевал - метод вылова говорил о том, что я "сухопутный лох" и повезло мне случайно, как оно и бывает. Такую добычу я не мог не сфотографировать, но дело было ночью, снимал я в каюте при слабом искусственном освещении и большой, около трех секунд, выдержке. Получилось смазано, но, думаю, что заметить счастье на моем лице можно.
   С утра, когда сабля была уже отдана на камбуз, зажарена и съедена мной и ближайшими соратниками (командиру корабля и замам тоже перепало по кусочку), ко мне вереницей потянулись рыбаки, которым не удалось ее увидеть воочию. Вопросы были стандартные: когда, где, как, на что и с какой глубины. Все сходились во мнениях с первым выводом, что повезло мне случайно, и саблю ловить еще рано.
    Однако на следующую ночь на юте (то есть кормовой палубе) было не протолкнуться. Выползли все, кто хоть когда-нибудь держал в руках хоть какую-нибудь рыболовную снасть. Но сабля не ловилась. И еще неделю она никому не попадалась. А потом потихоньку раскочегарилась. Одну - две за ночь кто-нибудь, да вытягивал. Тут и ставридка начала попадаться на самодур, и дело пошло на ура. Семь - восемь за ночь можно было поймать, правда такие крупные, как моя первая, попадались крайне редко, а приличными считались рыбины длиной 1,3 - 1,5 метра и около трех килограмма весом.
    Что такое рыба-сабля? Гляньте на фотографию, где у меня в руках как раз два экземпляра. Правда, выловлены они были значительно позже первой на новую, изобретенную мной и моим другом снасть (о которой расскажу во втором рассказе), и несколько меньше размером. Это активный хищник с длинным узким и плоским телом, вместо чешуи - ярко блестящая серебристая, будто хромированная, пленка, из-за чего только что пойманная рыба действительно очень похожа на сверкающий клинок сабли. Правда, буквально через несколько минут пленка тускнеет, весь блеск, а с ним и ее фантастическая красота пропадают.    Хребет у рыбы жесткий, но больше костей практически нет. Живот небольшой и занимает около 30 процентов от длины тела. Голова заметно шире тела, глаза - сантиметров пять в диаметре, а из пасти торчат крупные, до двух сантиметров, клыки. Даже снулая хищница, судорожно сжав челюсть может прокусить руку насквозь, и такие случаи у нас бывали. Сабля легко надкусывает толстую, до 1,5 мм леску, после каждой пойманной на поводке около крючка появляются заусенцы, на месте которых леска вскоре обрывается, если ее не обрезать и перевязать крючок. Ловится она на все, что пахнет мясом или рыбой. Мы ее ловили, в основном, на ставриду. Мелкую насаживали целиком, покрупнее - по половинке, причем на головную часть клевало лучше. Когда ставрида заканчивалась, ловили и на хвост самой сабли. Однажды, после выброса отходов с камбуза, несколько сабель попались с животами, из которых беспорядочно выпирали хвосты и головы крупной ставриды. Опытным путем нами было установлено, что размер, форма и цвет крючка никакого значения не имеют - пасть у сабли раскрывается сантиметров на 30, поэтому лучше больше, чем меньше. Когда кончились "нормальные", мы успешно использовали тунцовые крючки - с коротким цевьем, примерно 50-й номер, 6 мм толщиной и с сильно загнутым внутрь жалом. И ловили! Правда, подсечку приходилось делать весьма оригинальным способом: положив леску на плечо и пробежав с ней метров 10 по палубе - очень уж костистая у нее пасть.
   Чистить плоскую (сантиметра три - четыре) саблю очень просто - достаточно выпотрошить и порезать на порционные куски, серебристую пленку можно не соскабливать - она на вкус никак не влияет. А вкус у сабли отменный - особенно в жареном виде, да под водочку, да в хорошей компании!
   Ай, хорошо!